Сумерки сгущались. Полная луна взошла над горизонтом. Сегодня она была особенной- огромной и золотистой, даже немного красноватой. Воздух был насыщен запахами трав и хвои.
Дед Василий давно отпустил поводья и откинулся назад, на ароматный, плотно сбитый стог сена. Старенькая Зорька медленно, но верно катила телегу домой. Целый день он провёл в поле, заготавливая сено вместе со взрослыми сыновьями. Стояла тёплая, сухая погода, и нужно было успеть сделать работу до дождей. Сыновья разъехались по домам раньше, до заката, а Василий задержался, спешить не хотелось. Прохлада вечера освежала, небо пылало яркими красками. И эта луна… Да, дед Василий был немного романтиком.
Домой можно было доехать двумя путями. Первый проходил над рекой, по открытой местности. Второй же шёл через лес, и был примерно на полчаса короче. Зорька знала обе дороги. Немного поколебавшись, и прислушавшись к чувству голода, дед Василий направил кобылку на короткую дорогу.
В лесу оказалось гораздо темнее, чем на открытом пространстве. Лёгкий туман начал стелиться от болот по остывающей земле. Странное беспокойство охватило сердце работяги. С чего бы это? Чего опасаться? Разбойников в этих местах отродясь не было, волков тоже давно охотники разогнали. Правда, эти странные исчезновения…За грибной сезон, пара-тройка селян год за годом бесследно исчезали в местных лесах. Терялись в топях, наверное.
Всё равно, странный озноб по спине, побудил Василия взять поводья в руки и подстегнуть Зорьку, чтобы шла быстрее.
Вдруг, примерно на середине пути, кобылка напряглась. Она подняла голову, навострила уши и стала фыркать. Дед Василий начал всматриваться в темноту между деревьями. Может собака? А вдруг стая собак, бродячих? Только не это!
Что это? Как так?! Его взгляд выхватил в полумраке хрупкий силуэт. Неужели ребёнок? Так и есть, худенькая девчушка лет восьми стояла у обочины дороги и смотрела на лошадь. Зорька, же начала упираться, отказываясь идти дальше. Но хозяин подстегнул её, и она недовольно и нехотя поковыляла вперёд.
Воришкам чужих историй напоминаю. За воровство наказываю: забираю удачу и отдаю бездомным животным. Потом не жалуйтесь на жизнь.
Медленно приближаясь к девочке, дед Василий заметил, что та держится необычно для ребёнка. Она стояла неподвижно, не выражая эмоций, лишь следя взглядом то за лошадью, то за дедом. Поравнявшись с ней, Василий спросил:
-Ты что, потерялась? Чья будешь?
Девочка не отвечала. Но мимика её изменилась. Она широко улыбнулась, протягивая к деду ручку. Может от страха онемела? Что с ней делать? Не бросать же здесь. Поколебавшись лишь мгновение, дед Василий слез на землю.
-Давай, привезу тебя в деревню, а там разберёмся, чья ты. Не в лесу же тебя оставлять.
Девочка подошла к телеге. В этот момент Зорька вздыбилась и громко заржала!
-Да что ты, окаянная!- заорал на неё дед.- Совсем старая стала, соображать перестала?
Кое-как успокоив кобылку, он подсадил девочку на телегу. И охнул- в пояснице больно стрельнуло, словно он приподнял сто килограммового мужика! Ну не может же ребёнок так много весить! Значит подводят его старые кости.
Сев на телегу, он накинул на плечи девочки свою куртку и, взяв поводья, смыкнул Зорьку. Но та не шелохнулась! Лошадь стояла как вкопанная. Только теперь, дед Василий заметил, что животное коситься назад ошалелым от страха глазом!
Он снова подстегнул кобылу, но та не слушалась. Вдруг, девочка, которая сидела за его спиной, засмеялась.
-Да, совсем старая из ума выжила!- с досадой отозвался дед, словно извиняясь.
А девочка всё смеялась, заливаясь, словно от хорошей шутки. В какой-то момент, дед начал улавливать в её смехе другие нотки. Смех становился всё ниже, ниже, превращаясь в мужской бас, а потом в звериный рёв!
Не веря ушам, дед Василий оглянулся. Разум его ещё не успел обработать первый ужас, как обрушился второй. Позади него всё так же сидела девочка, но лицо её было совершенно другим! Оно больше походило на звериную морду с жуткой разинутой пастью, из которой исходили обрывистые, похожие на хохот, звуки!
Не помня себя от страха, бедолага хотел было спрыгнуть на землю, но, в этот миг, Зорька рванула вперёд! Дед едва успел схватить поводья!
Перепуганная лошадь неслась, не разбирая дороги. Перепуганный дед едва успевал направлять её, уводя от деревьев и обрывов. А позади него заливалось нечеловеческим хохотом жуткое, не вписывающееся в рамки реальности существо!
Так дед боролся за свою жизнь, обезумев от страха, неведомо сколько времени, пока разум его не отказался сопротивляться, и он погрузился в темноту.
Фото: express-novosti.ru
Нашли деда Василия в поле, возле соседней деревни, в километрах ста от луга, на котором тот заготавливал сено. Телега его была неподалёку перевёрнутая, без сена. Зорька, взмыленная и перепуганная, стояла над ней, запутавшись в поводьях.
Дед не помер, но долго лежал в больнице с сердечным приступом. Всё что приключилось с ним, сильно пошатнуло его здоровье, и он уже не мог больше так управляться с хозяйством, как раньше. Все последующие годы, до самой смерти, дед Василий, не переставая, рассказывал всем о том, что приключилось с ним, и постоянно твердил, что ни в коем случае нельзя в сумерках заходить в лес близ топей. Сам же он туда не ходил более и при свете дня.
Кто-то считал его выжившим из ума, а кто-то лишь молча слушал и вздыхал, вспоминая байки старых людей о том зле, которое иногда выходило из топей. И да, хоть и прошло уже с тех пор более тридцати лет, а в тех лесах, по сей день, год за годом пропадают люди.
Комментарии (1)