Первый миф его биографии начинается с титула – гетман: гетманом он не был.
Он был наказным гетманом, а это нечто другое. Наказной – это исполняющий обязанности или до выборов нового гетмана, или в случае долгого отсутствия постоянного гетмана. Как правило, наказных ставили, если выборы провести сразу по тем или иным причинам было невозможно, и были это фигуры глубоко компромиссные, и не особо инициативные – временное есть временное.
Сам же Полуботок стал наказным гетманом в 1722 году после смерти Скоропадского. И случилось это в сложных условиях – измена Мазепы Петром забыта еще не была, а для контроля Малороссии была создана Малороссийская коллегия во главе с бригадиром Вельяминовым, дабы пресекать всяческие безобразия и не допускать измены. Да и не утвердил Полуботка Петр, до самой смерти не утвердил. И были на это свои причины, далеко не те, что приводятся.
Биография
Полуботок, в отличие от того же Мазепы – человек новой формации, который родился после Освободительной войны, в 1660 году. Речь Посполитая для него была абстракцией, вряд ли ее нормально помнил даже его отец, связей с ней у Полуботков не было, да и откуда?
Фамилия – кличка (по-русски – полусапог). Дед, с которого род и начался, дослужился до сотника (командира батальона по-современному, максимум полковник в современной России). А отец стал аж полковником, но только благодаря родственным связям. С этим тогда еще сотнику Леонтию повезло – он породнился с гетманом Самойловичем, по причине чего карьера его и рванула вверх: полковник, потом генеральный есаул.
Почему?
Так тоже вроде ясно – гетманский двор был тем еще клубком змей. И приблизить к себе выходца из низов, привязав к роду – вполне нормальное кадровое решение в тех условиях.
Так что наш герой родился в довольно зажиточной семье и получил отличное образование: Киево-Могилянский коллегиум – это практически университет в то время. И службу начал в привилегированном положении в Черниговском полку. Пережил род и падение своего покровителя – Самойловича, которого Мазепа оклеветал перед Москвой (аккурат вовремя оболгал: Софье нужен был крайний за провал Крымских походов, не своего же любовника было обвинять).
Этот талант оказываться на стороне победителя Павел Леонтьевич проявит еще не раз.
Правда, в 1692 году Мазепа обвинил Полуботков в сговоре с Самойловичами против него любимого и лишил всех имений.
Нравы, повторюсь, при гетманском дворе были самые что ни на есть византийские: писать доносы друг на друга в Москву, тайно сговариваться с Польшей и Швецией, интриговать против и своих, и чужих – было нормой. Сейчас уже не понять – Полуботков подставили или же Мазепа просто зачищал команду гетмана прошлого. В принципе, возможно и то, и другое, но факт есть факт: Леонтий позора не пережил и умер, а вот его сын – руки не опустил.
В 1703 году ему возвращают имения, а спустя два года – делают Черниговским полковником, по сути, губернатором немалого и богатого региона.
Что надо было сделать опальному казаку, вдобавок дальней родне Самойловичей, вдобавок женатому на племяннице Самойловича, дабы подняться снова?
Большая загадка. Особенно с учетом параноидальной подозрительности Мазепы и его шляхетских замашек. Это надо было проявить не просто верность, а что-то большее.
Опять же – документов нет и предполагать можно, что угодно, в том числе и нехорошее, вроде доносительства или темных делишек. Но это лишь предположения. Может, Мазепу, растлившего крестницу и изменившего присяге, совесть замучила? Или, там, Павел Леонтьевич был административным гением, без которого вообще никак?
А вот в 1708 году Полуботок проявил свой дар – и за Мазепой, облагодетельствовавшем его пятью годами ранее, не последовал. За ним не пошел, а поехал в Глухов на казачью раду, созванную Петром, где и баллотировался в гетманы.
Несомненно, знающему, что предысторию, что малоросскую пословицу «не дай Бог с Ивана пана», Петру он пришелся не по нраву, но за правильный выбор стороны Полуботок получил имения племянника Мазепы Обидовского, Пилипа Орлика и кусочек владений самого Мазепы – всего 2 000 дворов, включая город Любеч.
То есть, по сути, Павел Полуботок стал олигархом, на порядок переплюнув что отца, что деда. Ему приписывают фразу, брошенную в лицо Петру:
«...Вы не затрудняетесь посылать его на тяжелые и унизительные работы, принуждаете казаков, как рабов, копать каналы в ваших владениях, а что всего для нас оскорбительнее – лишаете нас драгоценнейшего нашего права избирать вольными голосами гетманов и прочих начальников; вместо того, чтобы оставить судьям из нашего народа власть судить своих соотечественников, вы поставили нам судьями великорусов, которые не знают или прикидываются не знающими наших прав и привилегий и не перестают всякими способами нас насиловать и оскорблять...»
Сам он владел, как скотиной, двумя тысячами семей (10–15 тысяч человек) и наживался на них во всю. Впрочем, фразы этой он не говорил.
Полуботку в тот период было не до красноречия – спирт, табак, торговля мукой сами себя не сделают, за хлопами пригляд нужен. Ну и амбиции – Павел Леонтьевич всерьез видел себя гетманом и, имея колоссальные деньги, всерьез над этим работал.
Мечты его сбылись только после смерти Скоропадского в 1722 году.
Конфликт с Петром Великим
Главное, что произошло тогда между коллегиею и старшиною, было то обстоятельство, что коллегия по приказу государя оповестила универсалом по всей Малороссии, чтобы все, которые имеют какое-нибудь неудовольствие против старшин и какого бы то ни было начальства в Малороссии, подавали жалобы в коллегию, установленную государем с той целью, дабы защищать бедных против богатых и вообще простой народ против малороссийских властей.
Лучше всего причины этого конфликта изложены у Костомарова, правда, в целом член сепаратистского Кирило-Мефодиевского братства Полуботка превозносил, но отрывок этот говорит о многом.
Коллегия действительно начала разбираться, старшина действительно нарушала все возможные и невозможные законы, давно став не выборной властью, а вульгарным олигархатом, и попытки окоротить олигархов с любой стороны оных олигархов жутко бесили. Бесили до того, что старшина во главе с Полуботком стала противодействовать Вельяминову, а потом, поняла, что доносы Петру не работают – тот своим людям доверял, а вот тем, кто регулярно закладывал друг друга и беспрерывно интриговал, рассовывая золото по иностранным банкам (ничто не ново под луной), почему-то нет.
И тогда Полуботок со товарищи поехал в Петербург лично, надеясь продемонстрировать, единство казачьей позиции по Вельяминову, надавить на Петра в вопросе отмены Малороссийской коллегии и выборов гетмана. Уж очень для бизнеса абсолютная власть полезна.
В итоге же все закончилось Петропавловской крепостью, где Полуботка допрашивали о делах сугубо хозяйственных, без капли политики.
Не удержусь привести один фрагмент:
– Города Любеча церкви Рождества Богородицы поп Гаврило жаловался, что Полуботок сделал нападение на церковную землю и другие местности и овладел ими насильно, не обращая внимания на крепостные акты.
Полуботок против этого обвинения дал такой ответ:
– Я не отнимал насильно имущества и земель церковных, а, быть может, поступил так мой приказчик Семен Калмыков.
Такая прелесть, это все стрелочник...
В итоге же, проведя год в тюрьме, Полуботок там и умер в 1724 году.
Его спутников отпустила Екатерина I, которой (точнее – взяточнику и вору Меньшикову) было явно не до искоренения себе подобных. Так бы и сгинуло в безвестности имя и. о. гетмана и коррупционера-бизнесмена XVIII века, но вмешалась легенда.
Миф о золоте
Были ли у Полуботка деньги?
Да, конечно, и очень много. Думаю, поменьше шести миллионов золотом у Меньшикова, но миллион-другой за 15 лет он выколотил.
Прятал ли он их в Англии?
Думаю, все-таки да, мода тогда такая была в Российской империи, шутка о Лондонграде подходит и для той эпохи.
Завещал ли он их независимой Украине?
Нет, конечно. Ошибка многих в том, что они ищут в гетманах борцов за Украину, а они были борцами за личное благосостояние и личный достаток и комфорт.
Какой такой Украине?
Тем малороссам, которых он фактически закрепостил и эксплуатировал, или той старшине, которая интриговала против него, а он – против нее?
Миф то этот всплыл в XX веке:
«Александр Иванович Рубец, бывший профессор Санкт-Петербургской консерватории считает своим долгом довести до сведения лиц, состоящих в близком или дальнем родстве с Павлом Леонтьевичем Полуботко, исполнявшим должность гетмана Малороссии в 1722–1724 годах, что после смерти названного гетмана Полуботко остался значительный капитал в Лондонском государственном казначействе, положенный им туда сроком до востребования.
Капитал этот наследниками П. Л. Полуботко не истребован, и в настоящее время возрос до 80 миллионов фунтов стерлингов, или до 800 миллионов рублей.
Полагая, что право на истребование означенного вклада в виду его бессрочности («до востребования») наследниками не утрачено и, возможно, сознавая, что одному человеку это не по силам, я почтительнейше и усердно прошу всех с нижепоименованными фамилиями прибыть в город Стародуб Черниговской губернии 15 января 1908 года для совместного и всестороннего обсуждения мер по законному истребованию из Лондонского Государственного Казначейства капитала Полуботки…
А. Рубец»
С легкой руки не совсем адекватного преподавателя музыки Рубца в 1907 году этот миф окончился ничем.
Второй раз его использовали для развала СССР:
«В мае 1990 года украинский поэт Владимир Цыбулько объявил о том, что если золото будет возвращено, то на каждого гражданина независимой Украины придется 38 килограммов».
И ожидаемо ничего не нашли.
Да и не могли найти. Ибо вклады такого рода четко привязаны к вкладчику и его прямым (по завещанию) наследникам. Ну и сроки давности никто не отменял.
Впрочем, страсть к дармовщине неистребима. И думаю, о мифическом золоте олигарха, который делал вид, что он казак и гетман, мы услышим еще не раз. Просто забавно, что в нем кто-то умудряется видеть демократа и борца за свободу. Автор:
Комментарии (1)