В описаниях Куликовской битвы упомянуты воины княжеского и боярского, то есть, высшего воинского статуса. Но есть важные исключения. Про двух человек знают почти все. Это Александр Пересвет и Андрей Ослябя, третий – сын Осляби по имени Яков, оставшийся лежать на Куликовом поле.
По широко распространенному, традиционному мнению Пересвет и Ослябя – два бывших воина, ставших монахами. Игумен Сергий Радонежский послал их на Куликово поле вместе с дружиной князя Дмитрия. Причем, также принято считать со школьных учебников, что Пересвет вышел на поединок с татарским богатырем Челубеем перед началом битвы и сложил в том поединке свою голову.
Как нередко бывает, то, к чему все привыкли со школьной скамьи, не всегда оказывается точно и достоверно. Представление о том, что два монаха отправились сражаться, что вообще говоря, выглядит как бы несколько странно, сформировались благодаря без всяких преувеличений знаковой книге: «Сказанию о Мамаевом побоище», написанном, на минуточку, в XVI веке. То есть более чем через век после описываемых событий. При этом, как вы понимаете, архива газет в библиотеках тогда не было, поэтому автор основывался на том, что слышал, рассказали, додумал и прочитал в немногих источниках.
А вот более ранние источники рассказывают историю Пересвета по-другому. В «Задонщине» богатырь сложил буйну голову во время сражения, упоминает историк Горский А. А. в своей работе «Русь. От славянского расселения до Московского царства». Конкретно в «Задонщине» это звучит так:
«Хоробрыи Пересвет поскакивает на своемь вещемъ сивце, свистом поля перегороди…»
и происходит это в то время, когда
«иные лежат посечены».
В летописном рассказе Пересвет упомянут последним в списке знатных людей, сложивших головы в сражении. Это важно.
Важный момент – в написанном в начале XV века «Житии Сергия Радонежского» сообщается о том, что игумен благословил князя Дмитрия на битву, но вот про иноков Пересвета и Ослябю, отправленных в поход с князем, ничего не говорится. Удивительно, правда?! В Житии не упомянут такой, казалось бы, важный момент.
Горский упоминает очень важный момент. В XIV веке род Ослябятевых относился к митрополичьим боярам. При этом в источниках XV века, что все-таки ближе к Куликовской битве, чем «Сказание о Мамаевом побоище», говорится, что Александр Пересвет до этого был одним из брянских бояр, а некий Родион Ослябя (вполне мог быть родственником участника Куликовской битвы Андрея Осляби) – боярином из другого «верховского княжества» - Любутска. То есть, получается, что Пересвет и Ослябя были воинами, приехавшими в Москву на службу из Черниговской земли, точнее, многочисленных, мелких «верховских княжеств».
В Москве они стали митрополичьими боярами, то есть служили в не в хозяйстве великого князя, а в хозяйстве митрополита.
Кстати, Андрей Ослябя, вопреки распространенному мнению, на поле Куликовом свою голову не сложил. Его имя есть, например, в грамоте, составленной около 1390 года. И там он – первый из бояр митрополита Киприана.
То есть получается, что Пересвет и Ослябя были воинами, связанными с церковью. Потому что относились к митрополичьим боярам. Но не иноками, а именно боярами – людьми обеспечивавшими функционирование, сохранность и защиту, в том числе и военную, хозяйства митрополии.
Ну а потом, автор «Сказания о Мамаевом побоище» написал свой труд. И он оказался наиболее популярным и известным, несмотря на то, что с реальной историей сражения, автор «Сказания» обошелся, скажем так, вольготно. Так и превратились в истории раз и навсегда два боярина, то есть служилых человека, в монахов.
Комментарии (1)