Синьцзян. Дунгане. 1931—1934 гг. Взято из открытых источников
Знаете ли вы, что при благоприятном стечении обстоятельств Россия могла граничить с Индией? Что белые и красные плечом к плечу воевали против общего врага? Что погоны в Красной Армии были задолго до их официального введения в 1943-м? Об этом и многом другом читайте в историческом повествовании с продолжением «Желтороссия».
Исламская Республика Уйгуристан
Летом 1933 года Сабит Дамулла и Мухаммад Имин Бугра объявили в Кашгаре о создании независимой Восточно-Туркестанской Исламской республики, или Тюркской Исламской республики Восточный Туркестан (ТИРВТ), которую первоначально предполагалось назвать «Исламская Республика Уйгуристан». 12 ноября 1933 года в Кашгаре была созвана Национальная ассамблея, принята Конституция, утвержден государственный флаг — белый полумесяц со звездой на светло-синем фоне, и национальная валюта. Президентом Республики избран Хаджи Нияз хаджим, премьер-министром Сабит Абдулбаки Дамулла (1883—1934), министром обороны Махмут Мухити.
С взятием Кашгара в 1934 году хуэйскими полевыми командирами, союзниками нанкинского китайского правительства, при помощи советских и китайских войск ТИРВТ была упразднена. Премьер-министр Сабит Абдулбаки Дамулла схвачен и в июне казнен китайскими властями в Аксу. А некоторые министры арестованы и препровождены в Урумчи, где были убиты. Мухаммад Имин Бугра и Махмут Мухити эмигрировали в Индию. Позднее Кашгар был отвоеван отрядами Ходжи Нияза, и ТИРВТ де-факто продолжила существовать под руководством вернувшегося генерала Махмута Мухити и контролем его 6-й уйгурской дивизии до 1937 года. Когда китайскими войсками с включенными белогвардейскими полками и частями Красной армии 6-я дивизия, контролировавшая Кашгар и его окрестности, была уничтожена, Восточный Туркестан вновь стал китайским. Ходжи Нияз, назначенный заместителем губернатора, вскоре был репрессирован.
Семиреченцы
За возможность разместиться на китайской территории, перешедшие границу семиреченцы-анненковцы (семиреки) по приказу дубаня отдали на вооружение немногочисленных и практически небоеспособных проправительственных формирований свое оружие. Однако китайские войска не могли остановить повстанцев, которые принялись уничтожать «неверных». Власть губернатора Цзинь Шужэня оказалась под угрозой.
Опасаясь нового наступления, китайцы решили мобилизовать всех русских мигрантов из остатков отрядов Дутова и Анненкова. Мобилизация была принудительной. Было объявлено, что те, кто не пожелает пойти на китайскую службу, в 24 часа будут высланы в СССР. Губернатор приказал арестовать русских женщин, чтобы заставить их мужей воевать на стороне китайцев.
В результате были сформированы три кавалерийских и один пехотный полк общей численностью 1800 человек (как одна китайская дивизия; по др. данным: два пехотных и один конный полк общей численностью 1500 человек — прим. авт.), за плечами которых были современная европейская тактическая подготовка и огромный боевой опыт. Возглавил белогвардейские части, участник Первой мировой и Гражданской войн, бывший начальник штаба войск атамана Дутова полковник Павел Петрович Папенгут. Командиром второго полка стал полковник (впоследствии, генерал) Николай Иванович Бектеев, третьего — полковник Чернов.
Новобранцам выдали китайское военное обмундирование, но со знаками различия русской царской армии. И было положено жалованье в 1000 ланов (цена одной коровы) в месяц с удвоением в период участия в военных действиях. Эти части и оказались самыми боеспособными в китайской армии провинции. Удачные боевые действия белогвардейцев вдохновили официальные китайские власти на создание других формирований из белогвардейцев. В составе китайской армии был образован особый кавалерийский полк из 500 казаков, сформированный в Илийском крае и включенный в Торгоутскую кавалерийскую бригаду, перешедшую под управление русских офицеров. Он стал самой боевой частью Синьцзяна.
Боевое крещение русское формирование получило у Чикочина, атаковав дунган, которыми лично командовал генерал Ма Чжунин. В том бою он даже был ранен в ногу. Удары белогвардейцев привели к снятию осады с Кумуля (Хами) и беспорядочному отступлению дунган. Сменив направление удара, повстанцы атаковали город Турфан, но конную атаку мусульман отбили всего четыре пулеметчика. Это были капитаны Мезин, Масленников, Фадеев и Козаков.
В ответ начались притеснения русских со стороны воинствующих мусульманских повстанческих формирований. Бывшие дутовцы и анненковцы сначала создали отряды самообороны, а вскоре централизованно собрались по мобилизации.
В бою у Гучена полторы тысячи китайских солдат сдались без сопротивления, а полсотни русских отбивались до последнего патрона.
17 оставшихся в живых израненных казаков мятежники добили на месте.
В феврале 1933 года повстанцы осадили город Чугутак, в котором находилась русская колония. Обороной гарнизоном из баб и стариков руководил местный староста Понькин. Тогда же восставшие подошли к столице Синьцзяна. Оборонял Урумчи русский отряд в три сотни человек. Примерно столько же бойцов на грузовиках добралась до Чугутака и рассеяли нападавших.
Китайский чиновник Ай Ченвy, присутствовавший при штурме повстанцами Урумчи, тогда писал: «Артиллерийские залпы сотрясали окна. Мусульмане подошли к самым воротам. Единственной надеждой оставалась стойкая, пропитанная водкой и кокаином когорта из 300 белогвардейцев, под командованием бывшего царского офицера Папенгута». Два дня штурма не увенчались успехом. Урумчи сильно пострадал, но остался в руках русских и китайцев. В награду губернатор разрешил казакам грабить побеждённых, но от такой сомнительной чести казаки отказались. Повстанцев рассеяли по просторам Синьцзяна, поскольку на сложном рельефе было невозможно уничтожить всех сторонников джихада.
Казаки успешно разгоняли вооружённые отряды инсургентов (гражданского населения, противостоящего властям) до 1933 года, когда Ма Чжунин поставил под ружьё 30 000 мусульман.
Новая полукоммунистическая власть
В апреле 1933 года из Маньчжурии в Синьцзян прибыл отряд китайцев под командованием полковника Шен Шицая (1895—1970, губернатор
с 12 апреля 1933-го по 29 августа 1944-го). Втёршись в доверие к белогвардейцам, он силами казаков захватил город Турфан, одержал несколько побед и организовал заговор с целью свержения дубаня Цзинь Шужэня. Главную роль в перевороте сыграли белогвардейцы, которые за день уличных боев потеряли 50 человек. 12 часов кряду отделение казаков вело бой за казначейство. В конце концов, они в рукопашной нейтрализовали охрану дубаня и захватил казну. А отряд Шен Шицая расположился на холмах неподалеку и, не вмешиваясь, наблюдал. Только на следующий день Шен Шицай вошел в умиротворенный город и провозгласил себя генералом и губернатором. Позднее он станет генерал-полковником. Свергнутый Цзинь Шужэнь бежал в Советский Туркестан. Несмотря на это, с новым дубанем Шен Шицаем Наркомат иностранных дел СССР нашел общий язык практически мгновенно.
По другой версии, белогвардейцы, недовольные отношением к себе и постоянными угрозами выдачи Советам, сами спланировали и совершили переворот в Урумчи. Утром 12 апреля по приказу Папенгута казачья сотня есаула Ивана Бессонова атаковала резиденцию дубаня. Сотня полковника Краснова обезоружила комендантскую команду из 250-и человек, выполнявшую карательные функции при дубане. В рукопашном бою китайцы потеряли более сотни убитыми, а русские — одиннадцать убитыми и пятнадцать ранеными. В уличных боях, длившихся целый день, казаки потеряли убитыми и ранеными 53 человека.
Что характерно, реакция местного населения на «самоуправство» русских была весьма благожелательной: «Все сошлись на том, что хотя действия русских были жестокими и чрезвычайно опасными для города, они были продиктованы искренней озабоченностью общественным благом, а также собственным благополучием. Поскольку все закончилось без особых осложнений и больших жертв, общественное мнение склонилось в их пользу. Люди больше говорили об их смелости, нежели об их жестокости».
Пытаясь сбить накал национально-освободительного движения народов Уйгуристана, новый дубань обнародовал программу, суть которой заключалась в обещании ряда политических и экономических свобод. Он сделал послабления некитайскому населению, в частности, мусульманам, заявил о равноправии наций, желая приструнить уйгур, которые составляли три четверти населения и костяк повстанцев.
К русским отношение было нормальным, поскольку Шен Шицай помнил, кто привел его к власти. Однако ему не давал покоя растущий авторитет командира русских частей. Яркий, харизматичный и своевольный полковник Папенгут был прекрасным офицером. Его растущее влияние, безоговорочный военный авторитет и неуправляемость не устраивали ни советских представителей, ни китайцев. Опасавшийся его влияния Шен Шицай разработал заговор, в который была вовлечена и часть белогвардейцев, в частности, полковник Бектеев, метивший на командирское место. По согласованию с советским генеральным консулом в Урумчи Гарегином Абрамовичем Апресовым (1890 — расстрелян 11 сентября 1941), прибывшим в Синьцзян в декабре 1933 года, полковник Папенгут, занимавший твёрдую антисоветскую позицию, 10 декабря был отстранён от командования, арестован и расстрелян вместе со своими верными 40-а офицерами китайцами. Ему было 39 лет.
Некоторые его сподвижники склонялись к мысли, что Папенгута вывезли в СССР и там казнили, поскольку гибель полковника отвечала их интересам. Москве был нужен контроль над ситуацией, а авторитетный лидер ему препятствовал.
Существует и версия причины уничтожения талантливого российского офицера. Русские согласились на кандидатуру Шэн Шицая, поскольку тот дал обещание не притеснять русских в Синьцзяне, не менять политического курса на сближение с Чан Кайши, не идти на контакт с СССР. Однако, реально оценив свои возможности, Шэн Шицай практически сразу нарушил его и обратился за помощью к Советскому Союзу. Узнав об этом, Папенгут действительно стал готовить переворот, но об этом было незамедлительно доложено дубаню, и последовала неминуемая расплата.
Командующим всеми русскими частями был назначен полковник Николай Иванович Бектеев, вскоре получивший чин генерал-лейтенанта армии Синьцзяна и финансы для содержания армии. Начальником штаба к нему был приставлен военный советник китайского правительства «товарищ Фу Дзихуй» (в переводе с китайского Большой Военный Человек). Под этим оригинальным именем-прозвищем в Синьцзяне служил красный командир, будущий маршал бронетанковых войск и дважды Герой Советского Союза Павел Семёнович Рыбалко (1894—1948).
Призванный в армию в 1914 году, рядовой Рыбалко дезертировал с фронта Первой мировой в июле 1917 года и вернулся домой. В 1918 году партизанил по Украине, но был схвачен и с августа по декабрь находился в плену у немцев. С марта 1919-года командир отряда уездной ЧК, с июня — командир роты, с сентября — командир Лебедянского пехотного полка, с мая 1920-го — комиссар кавполка, а затем бригады в 1-й Конной армии. В мае 1934-го Разведупром РККА послан военным советником в Синьцзян, где провоевал по февраль 1936-го. В период командировки в 1935 году присвоено звание полковник РККА, хотя до этого в Китае он считался «русским генералом на китайской службе». С 1939 года комбриг. 4 июня 1940-го переаттестован в генерал-майоры. В апреле—декабре 1940 года — военный атташе в Китае. Затем по май 1942 года — начальник кафедры разведки Высшей спецшколы Генштаба РККА. С мая 1942 года — в действующей армии. Звание Героя Советского Союза присвоено
17 ноября 1943 года за успешное форсирование Днепра. Второй медали «Золотая Звезда» удостоен 6 апреля 1945 года за боевые отличия войск на завершающем этапе войны и проявленный личный героизм. С 1 июня 1945 года маршал бронетанковых войск. Скончался в возрасте 53 лет 28 августа 1948 года.
Продолжение следует.
Комментарии (0)