Мария, или Марька - так звали все девушку в деревне, отличалась от других девчат. Она не была красавицей, даже симпатичной её было не назвать. Вроде хозяйственная, но лишнего не поработает. В свои 19 лет к ней ещё никто не сватался. Подружки были, но посиделкам с ними предпочитала Марька проводить время всё больше в одиночестве. Окружающие списывали на то, что рано девчонка осталась сиротой, поэтому и росла всё больше в себе и со странностями.
И вот стали в селе говорить, что часто видят Марьку, захаживающую к Зинаиде - местной колдунье. Всё село знало, что Зинаида колдует, но плохого она вроде никому не делала, иногда даже помогала скотинку приболевшую на ноги поставить, поэтому относились к ней немного с опаской, но больше спокойно и с уважением. А вот походы Марьки к ведьме сельчан заинтересовали. Поползли слухи, что может та хочет парня какого приворожить. Но то всё были догадки. А однажды соседка Зинаиды услышала, как та выпроваживала Марьку, громко ругаясь:
- Сколько раз говорить - не ходи ко мне! Не стану я ничему тебя учить! Не твоё это, не сможешь, ещё и пропадёшь. Не потянешь - со свету тебя сживут. Не выдумывай и не ходи ко мне больше!
Как поняли соседи по скупым Зинаидиным словам - хотела Марька, чтобы та дар ей свой колдовской передала, чёрной магии научила. Утверждала, что она сама кое чего умеет. Зинаида убеждала девушку, что не стоит лезть туда, где ничего не понимаешь, и что неумелые действия до добра не доведут. Но Марька прилипла будто банный лист. Старушка поняв, что уговоры не действуют, выгнала надоедливую гостью.
Марька стала ещё более странной. Всё шептала чего-то, да пучки какие-то жгла и закапывала на огороде. Редким подружкам говорила, что вот, мол, Зинаида отказала ей в помощи, но она и без неё кое-чего умеет и станет скоро еще сильнее и известней той самой Зинаиды. Девушка просто помешалась на колдовстве. Подружки у виска крутили и общение вовсе сошло на нет.
Время шло. В один из дней не стало старухи Зинаиды. Ушла она на удивление спокойно, утверждают ведь, что колдуньи умирают тяжело и в муках всё руку тянут, пытаясь силу передать. А тут нет. Марька на похоронах всё крутилась возле покойной, даже за руку холодную брала.
Стала Марька вовсе нелюдимой. И совсем странной. Перестала с кем-либо общаться, даже на улице не здоровалась. Вечно мрачная, невыспавшаяся, молчаливая. Местные старухи шептались:
- Влезла куда не надо. Черти спать по ночам не дают.
Иллюстрация из сети.
А однажды утром нашли её бездыханную возле своей калитки. Фельдшер сделал вывод, что сердце остановилось (не было тогда на селе мед.экспертиз). Вроде молодая, ну всякое бывает. А на поминках Федька, местный алкаш, всё сидел, рюмки опрокидывал и крестился. И стал рассказывать, что видел Марьку он в ту ночь:
- Я вышел со двора часа в два, к Тимофеевне за самогонкой сбегать хотел. Ночь светлая, лунная. Смотрю - по дороге Марька бежит, со стороны Зинаидиного дома, плачет, только не громко в голос, а будто давится, закричать не может. А за ней, не поверите, черти, штук пять. По виду как козлы на задних ногах. Смеются так противно, будто блеют. А один все подпрыгивает и пенделями её гонит. Мне так жутко стало! И самогонки расхотелось! Я развернулся и не чуя ног домой... А утром вон чего, нашли Марьку.
Мужики загоготали:
- Федот, пить бросай, черти вон уже мерещатся!
А дед Василий, 92-летний старик, живущий напротив алкоголика Фёдора и много лет страдающий хронической бессоницей, почему-то не засмеялся, хотя всегда слыл на селе балагуром, молча махнул рюмку и перекрестился...
Комментарии (0)